Провинции рима. Провинция Римской империи. Список римских провинций Смотреть что такое "Римские провинции" в других словарях

РИМСКИЕ ПРОВИНЦИИ Название провинции Год основания Название провинцииСицилия 227 до н. э. ГалатияСардиния и Корсика 227 до н. э. ЛузитанияЭ. Д. Фролов. ДРЕВНИЙ РИМ: ИСТОРИЯ, КУЛЬТУРА, ИСТОРИОГРАФИЯ 2М. В. Белкин. НОВЫЕ ВЗГЛЯДЫ НА ПРОБЛЕМЫ РИМСКОЙ ИСТОРИИ 20Часть первая.

Революция в провинции В 1810 г. военная мощь Буэнос-Айреса была очевидна не только из-за наличия креольских полков. Она проявилась и в том, что хунта смогла отправить военные экспедиции в различные районы вице-королевства. Действительно, то, что произошло в Буэнос-Айресе,

Провинции В подчинившихся, но не желавших платить налоги провинциях лучшим способом подчинить или подавить отдельные сопротивления группы было использование интендантов, в основном государственных докладчиков, вышедших из совета, которых при необходимости

1. КЕЛЬТЫ

Среди народов Европы, с которыми столкнулись римляне, подчинив в конце концов большинство из них, наиболее значительными были кельты, которых римляне обычно называли галлами, в течение нескольких веков игравшие первенствующую роль в варварской Европе.

Вероятнее всего, кельты выделились из общей массы народов Европы при переходе от бронзового века к железному в первой половине I тысячелетия до н. э. Их колыбелью был, видимо, треугольник между верхними течениями Дуная и Рейна. Но уже в VII-VI вв. до н. э. они занимали гораздо большее пространство — от среднего Дуная до Секваны (совр. Сена) и Арара (совр. Сона) включительно. А часть их, оторвавшись от основного ядра, несколькими волнами переселяется в Испанию. Западные кельты довольно рано установили связи с греками и этрусками. Особенно большое значение для них имело основание греками Массилии (совр. Марсель) на южном берегу Галлии. Отсюда протянулся «оловянный» путь через материк в Британию. Он шел по Родану (совр. Рона), а дальше разветвлялся на два рукава: один — по Арару и Секване, другой — по Рейну. В районе этого пути кельтское общество стало развиваться быстрее. Здесь уже в VI в. до н. э. выделилась аристократия, по-видимому очень незначительная по численности, но мощная по сосредоточившимся в ее руках богатствам. На вершинах холмов аристократы строили укрепленные поселения, которые принято условно называть «замками», хотя они имели мало общего с замками эпохи феодализма. Размером они бывали от 1 до 11 га. Знать хоронили невдалеке от «замков» в пышных гробницах с богатейшим погребальным инвентарем. Трупы знатных людей клали на колесницы, подчеркивая их превосходство над остальным «пешим» населением.

Расселение кельтов, как и других народов Европы I тысячелетия до н. э.— I тысячелетия н. э., объясняется, вероятно, ростом численности племен в связи с сильным развитием земледелия и крупного скотоводства в зоне лиственных лесов эпохи железного века.

На рубеже VI—V вв. до н. э. из-за Рейна в Галлию приходят новые кельтские племена, под давлением которых те, что ранее занимали долины в верховьях Секваны и Арара, двинулись к югу. В этих условиях погибли «замки» Восточной Галлии и прервался торговый путь от Массилии на север. Большое значение приобрел путь через Альпы к верхнему Дунаю и Рейну, а главными контрагентами кельтов стали этруски. Между Рейном и Дунаем прежняя жизнь продолжалась.

Среди ремесленников, окружавших и обслуживавших аристократию, в первой половине V в. до н. э. родился особый стиль искусства и всей материальной культуры, который был характерен именно для кельтов. Археологи называют эту культуру латенской .

Приблизительно в это же время началось Великое переселение кельтов. Они заняли всю Галлию, проникли через Альпы, вытеснив этрусков из долины Пада, хлынули в собственно Италию, дойдя в 390 г. до н. э. до Рима и захватив его. Однако вскоре их экспансия в Италии была остановлена, и кельты, отойдя назад, заселили долину Пада (ныне р. По) и окружающую территорию. Римляне назвали эту область Цизальпинской Галлией, т. е. Галлией но эту сторону Альп, отличая ее от Трансальпийской, собственно Галлии.

Другая часть кельтских племен начала пересекать нынешний Ла-Манш и занимать Британские острова . Наконец, значительная часть кельтов двинулась на восток. В 30-е годы IV в. до н. э. с ними встретился Александр Македонский. В III в. до н. э. они обрушились на Македонию, дошли до Средней Греции, где разграбили Дельфы, но на обратном пути были разгромлены. Позже по приглашению вифинского царя Никомеда кельты перешли в Малую Азию, где в течение некоторого времени были грозой для местных жителей и осевших там греков. Наконец, они осели внутри полуострова. Этих восточных кельтов греки называли галатами, а область, в которой они осели,— Галатией.

Характер переселений был различным. Иногда переселялось все племя или группа племен. В других случаях от племени отпочковывалась какая-то его часть, которая, осев на новом месте, создавала новое объединение, сохранявшее часто старое имя. Так в разных странах появились кельтские племена с одинаковыми названиями: секваны в Галлии и Италии, атребаты в той же Галлии и Британии, тектосагии в Галатии и Галлии и т. д. Иногда уходили в поисках новых мест небольшие группы из разных племен, соединявшиеся в новые образования. И результаты переселений были разными. Порой прежнее население полностью вытеснялось. Иногда оно подчинялось переселенцам, растворяясь затем в их среде. Известны случаи, когда происходило слияние кельтов с другими народами, в результате чего появлялся «смешанный» этнос, как кельто-лигуры в Южной Галлии или кельтиберы в Центральной Испании. Близость кельтов в ряде случаев столь сильно влияла на соседей, что те, не теряя своего этнического характера, принимали многие черты кельтской культуры.

Произошли и другие значительные изменения. В ходе переселений прервались связи западных кельтов со средиземноморским миром, что привело их к обеднению. В этих условиях были оставлены так называемые «замки» и прекратилось сооружение роскошных могил знати.

Во II в. до н. э. кельтское общество выходит на новый виток своего социального развития. К этому времени кельты были вытеснены из-за Рейна германцами, которые не раз пытались перейти и Рейн. В конце II в. до н. э. германские племена кимвров и тевтонов обрушились на Галлию и опустошили ее значительную часть, пройдя страну из конца в конец. Только в самом конце века они были уничтожены римским полководцем Марием на территории Римской республики. В 60-х годах I в. до н. э. другие германцы под руководством Ариовиста заняли часть земель племени секванов. Ариовист был разгромлен Цезарем, который заставил германцев уйти снова за Рейн. Но эти события относятся уже к начавшемуся завоеванию Галлии честолюбивым римским полководцем. Германцев Цезарь так и не покорил. Они остались жить на огромной территории между Рейном, Дунаем и Балтийским морем. Только небольшая юго-западная часть этой территории много позже подпала под римское владычество. Восточнее германцев жили балто-славяне.

Во II-I вв. до н. э. центром развития кельтского мира стала восточная часть Галлии, вновь вступившая в контакты с миром классического Средиземноморья. Здесь и в центре Галлии с середины II в. стали строиться укрепленные поселения довольно крупных размеров (до 150 га и даже больше), в которых жили знать, ее окружение, ремесленники. Население, занимавшееся сельским хозяйством, по-прежнему обитало на полях, образуя сельские общины — вики , наряду с которыми стали возникать и владения отдельных лиц, живущих в уединенных собственных строениях.

Высшей социальной единицей у кельтов и тогда оставалось племя. Оно управлялось народным собранием, на которое собирались все вооруженные мужчины, советом (сенатом ) и магистратами или магистратом. Подразделением племени были паги ; так, у гельветов было четыре пага. Во главе пага стояли свои магистраты, и паги могли действовать самостоятельно. Например, один из гельветских пагов вел одно время самостоятельную войну с римлянами. Соплеменники делились по половозрастному припципу на детей, мужчин, способных носить оружие, женщин и стариков.

Однако это официальное деление не исчерпывало внутреннюю структуру племени. У кельтов выделяется и приобретает все большую силу знать, которая делилась на две группировки: жречество (друиды ) и военную аристократию (всадники ). Друиды Галлии и Британии сосредоточили в своих руках не только духовную культуру, но и суд: к ним обращались за разрешением как частных, так и общественных споров. Высшим наказанием было запрещение провинившимся участвовать в жертвоприношениях. Такой человек становился изгоем, с которым никто не общался. Сложное учение друидов требовало долгого и тщательного изучения, преподавалось оно только устно, хотя для повседневных дел друиды и пользовались иногда греческим письмом. Тем не менее желающие стать друидами всегда находились, ибо привилегии их были значительны: они освобождались от военной службы и уплаты налогов. Друиды разных племен общались друг с другом, а раз в год все галльские друиды собирались на свое собрание, на котором решали важнейшие вопросы, в том числе межплеменные споры. Объединение друидов имело, таким образом, надплеменной характер.

Племенную знать составляли всадники. Опираясь на престиж, данный им происхождением, и на свои богатства, кельтские аристократы все больше узурпировали власть в племени. Сенат из общеплеменного совета фактически превратился в орган их власти. Если рассматривать органы военной демократии — собрание, совет, магистрат — как соответственно демократический, аристократический и монархический элементы, то у кельтов Галлии решающее значение приобрел элемент аристократический в отличие от Британии, где во главе племени встали наследственные «цари». У галлов же роль магистратов была невелика. Верховный вождь эдуев, носивший титул вергобрет , избирался ежегодно и кроме некоторых судебных дел имел очень ограниченные полномочия. Один из галльских вождей сетовал (хотя и не без лукавства, ибо этим оправдывал свои действия перед римлянами), что он имеет столь же власти над массой, сколько та над ним.

Установившиеся вновь контакты со Средиземноморьем и активное участие в трансевропейской торговле способствовали развитию товарных отношений в кельтском обществе. Уже с конца IV в. до н. э. некоторые кельтские племена начали чеканить монету, имитирующую греческую. В течение долгого времени эти монеты были золотыми и служили скорее знаком богатства и социального престижа. Только в I в. до н. э. у эдуев, а затем и у некоторых других племен стали появляться более мелкие серебряные монеты, которые были уже и средством обмена. Тем не менее товарные отношения довольно глубоко проникли в кельтское общество. А это усугубило имущественное расслоение. На рядовое население пала вся тяжесть налогов, эти люди постепенно запутывались в долгах. И в результате многие стали переходить под покровительство богатых и знатных, становясь их клиентами. Сохраняя формально положение свободных граждан, клиенты фактически теряли самостоятельность: они должны были следовать за своим патроном, выступать по его приказу на войну, поддерживать его в борьбе внутри племени. Возможно, некоторые клиенты и работали на своего покровителя. Взамен тот защищал клиента от притеснения других аристократов, помогал ему материально. В случае невыполнения сторонами своих обязательств такая связь могла расторгаться.

Должники из рядового населения, не ставшие клиентами, также утрачивали значительную долю свободы, будучи обязанными поддерживать кредитора и помогать ему.

В кельтском обществе отмечаются и так называемые амбакты , т. е. «находящиеся вокруг» кого-либо. Античные авторы считают их рабами. Можно думать, что амбакты были людьми, потерявшими в отличие от клиентов свободу. Однако, несмотря на наличие в ряде случаев большого количества рабов (до 10 тысяч), они не играли большой роли в производстве. Амбакты составляли «окружение», свиту хозяина. Из них, видимо, состояла дружина аристократа; их использовали, может быть, и как домашних слуг.

У некоторых всадников были и так называемые сольдурии , т. е. люди, посвятившие себя своему предводителю, сопровождавшие его в жизни и смерти: если они не могли спасти вождя от гибели, то тоже должны были умереть.

Опираясь на клиентов, амбактов, задолжников, сольдуриев, аристократы не только воевали, но и рвались к первенству, используя во внутренней борьбе и свободных соплеменников. Практически в каждом племени в I в. до н. э. засвидетельствовано существование таких «партий». Иногда какому-нибудь всаднику удавалось захватить власть, стать «царем». Но, как правило, долго удержаться на этой вершине он не мог. И практически неизвестны случаи, когда «царство» передавалось по наследству сыну.

Однако при всем могуществе кельтская аристократия была не всесильна. Далеко не все рядовое население было ей подчинено. В ряде случаев «масса с полей» решала судьбу внутриплеменной схватки. Рядовые члены племени не были отстранены от военного дела, главной силой галлов оставалось пешее войско «плебеев». На народное собрание созывались все вооруженные мужчины, и опоздавшему грозило суровое наказание. В конечном счете этому собранию принадлежало окончательное решение.

И все же внутри племени ясно выступает неравенство. Неравенство существовало и между племенами. Выделялись более сильные, претендующие на первенство во всей Галлии. В I в. до н. э. такими претендентами на руководство всей страной выступали эдуи и секваны. Слабые племена подчинялись сильным, давали им заложников, обязывались выплачивать дань, воевать по их приказу. Такие племена становились клиентами более сильных.

Таким образом, социальная структура кельтского общества в Галлии была уже довольно сложна. Возникшие отношения неравенства разрывали старые родовые установления. Но сами эти установления еще продолжали существовать. Кельты находились на стадии возникновения классовых отношений и государства; их общество во многом напоминало архаическое греческое, на грань, отделявшую доклассовое общество от классового, они, пожалуй, еще не перешли, оставаясь в рамках последней ступени родового строя. Их дальнейшее развитие было прервано римским завоеванием.

2. ОБРАЗОВАНИЕ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ ПРОВИНЦИЙ РИМА

За пределы Центрального Средиземноморья римская экспансия вышла впервые с началом II Пунической войны, в 218 г. до н. э., когда первые римские воины высадились в Испании. После вытеснения из Испании карфагенян противниками римлян выступили местные народы, оказавшие завоевателям упорное сопротивление, которое не было полностью сломлено к концу республики.

В 125—117 гг. до н. э. Рим, вмешавшись в споры между обосновавшимися в Галлии греками и местным населением, направил свои войска в Южную Галлию и подчинил себе территории вдоль средиземноморского побережья от Альп до Пиренеев. В 50-х годах I в. до н. э. Цезарь покорил почти всю остальную часть Галлии между Атлантическим океаном и Рейном. Он даже переправлялся через Рейн и Ла-Манш, но эти походы оставались разведывательными. Мощное восстание галлов чуть не лишило Цезаря плодов побед, и ему с трудом удалось это восстание подавить. Восстания галлов продолжались и в I в. н. э.

„Green Caesar“. Граувакка из Египта. 1-50 гг. после Р.Х.

Август продолжил завоевательную политику Цезаря. Он завершил покорение Испании и Галлии, а в 25—7 гг. до н. э. завоевал западную часть Альп. Римляне вновь перешли через Рейн и в течение нескольких кампаний раздвинули границы своей державы до Эльбы. Но в 9 г. н. э. восставшие германцы уничтожили римские легионы в Тевтобургском лесу. И хотя после этого римские войска не раз предпринимали успешные карательные экспедиции против германцев, Рейн надолго остался границей Империи. Только в 80-е годы I в. в ее состав вошли Декуматские поля — треугольник между верхними течениями Рейна и Дуная. Особым валом Декуматские поля были отделены от независимой Германии.

В 42 г. Клавдий начал завоевание Британии. Британские войны продолжались несколько десятилетий. Но полностью подчинить остров римляне не смогли: его северная часть (Каледония) осталась независимой. В 30-х годах II в. «вал Адриана» отделил завоеванную Британию от Каледонии. Двумя десятилетиями позже севернее был построен «вал Антонина». Он и стал самой северной границей Империи.

Покоренные земли были включены в римскую провинциальную систему. При республике Испания была разделена на две провинции — Ближнюю и Дальнюю Испании, а Южная Галлия составила провинцию Трансальпийскую Галлию. В Галлии ее называли просто «провинцией» (отсюда современное название Юго-Западной Франции — Прованс).

Август предпринял реорганизацию провинций. Дальняя Испания была разделена на Бетику и Лузитанию. Ближнюю Испанию все чаще стали называть Тарраконской, а Трансальпийскую Галлию — Нарбонской. В завоеванной Цезарем и Августом Галлии были созданы три провинции: Аквитания на юго-западе, Белгика на северо-востоке и Лугдунская Галлия между ними. Эти провинции часто выступали под общим названием — Три Галлии. Несколько мелких провинций возникло в западной части Альп. Все провинции были разделены на сенатские и императорские. Бетика и Нарбонская Галлия были отнесены к первым, а остальные были переданы непосредственно императору.

Создание провинций продолжалось и позже. В завоеванной части Британии Клавдий создал одноименную провинцию. В 85 г. земли по Рейну были выделены из Белгики и разделены на две провинции — Верхнюю и Нижнюю Германии. Эти новые провинции стали императорскими.

Сенат посылал в свои провинции проконсулов. Император в свои направлял легатов, которые и управляли провинциями от его имени. Мелкие западноальпийские провинции возглавлялись прокураторами. Прокураторы имелись и в более крупных провинциях, где они, действуя независимо от наместника, занимались преимущественно финансовыми проблемами, а также управляли императорской собственностью, которая существовала и в императорских, и в сенатских провинциях. Испанские провинции были разделены на более мелкие округа — конвенты , а галльские и британские — непосредственно на низшие самоуправляющиеся единицы — «общины» (civitates ).

С юридической точки зрения свободное население западных провинций делилось на римских граждан, латинских граждан и перегринов . Некоторые города римских граждан имели еще и «италийское право», освобождавшее их от налогов. В римских и латинских общинах управление было построено по римскому образцу. Избирался городской совет — курия , члены которого назывались декурионами , а позже куриалами , и городские магистраты — дуумвиры и эдилы . Однако полномочия местных властей были довольно ограниченны и целиком зависели от наместника. Управление же перегринскими общинами сохранилось старым, но было поставлено под контроль римских властей. Перегринские общины чаще всего соответствовали прежним племенным территориям, но порой в административных или политических интересах римляне изменяли их границы, создавали новые общины, ликвидировали или разделяли старые. Иногда сохранялись и «союзные» общины, как греческая Массилия в Галлии, но в действительности их самостоятельность была иллюзорной.

Постепенно число перегринских общин сокращалось, а римских и латинских колоний росло. Города, получившие римские или латинские права, становились муниципиями . Веспасиан сделал латинскими гражданами всех испанцев, не имевших ни римского, ни латинского права, а несколько позже латинское гражданство распространилось и на Галлию. В 212 г. Каракалла сделал римскими гражданами почти все свободное население Империи, в том числе и в западных провинциях. Это привело к унификации местного управления.

3. РОМАНИЗАЦИЯ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ ПРОВИНЦИЙ В ПЕРИОД РЕСПУБЛИКИ И РАННЕЙ ИМПЕРИИ

Большое значение имело переселение римлян и италиков в провинции. Первоначальной и в течение некоторого времени единственной формой этого переселения была колонизация, т. е. основание колоний. Не все эти поселения имели римский или латинский статус, но все были глубоко романизованы. Первое такое поселение было основано в Южной Испании еще в 206 г. до н. э. и получило характерное название — Италика. Италика долго не была официально римским городом. Первая латинская колония — Картея была создана в 171 г. до н. э. для детей от браков римских солдат с испанками. Первой официальной колонией в Южной Испании стала Кордуба (Кордова), в Восточной — Валенция, в Южной Галлии — Нарбон.

Масштаб колонизации расширился при Цезаре и его преемниках. Раздвинулась и сфера колонизации, захватив и Три Галлии, где возник важнейший город этой страны — Лугдун (совр. Лион). Позже императоры создавали колонии (с выведением туда ветеранов) ближе к местам расквартирования войск. Поэтому центр колонизационной активности переместился в Восточную Галлию — к Рейну и в меньшей степени — в Британию. На остальных же территориях титул колонии все чаще стали давать городам без выведения туда колонистов.

Наряду с этой официальной колонизацией отмечается и неофициальная иммиграция — сильный приток в провинции италиков, преимущественно из Средней и Южной Италии. Ко времени переселения они были уже сами достаточно романизованы. Переселялись преимущественно крестьяне, искавшие плодородные земли, различные предприниматели или чаще их агенты, устремлявшиеся в богатые торговые города и рудные зоны.

Одна часть переселенцев обосновывалась в уже существовавших колониях, другая — в перегринских общинах, образуя там свои формы организации, с которыми считались и римские власти. Значительная доля иммигрантов оседала в сельской округе, принося с собой италийскую форму сельской общинной организации.

Значительна была роль легионов. Сначала они имели мало общего с окрестным населением. Но позже это население все больше привлекается к снабжению солдат. И сами легионеры участвовали в хозяйственной жизни, работая на строительстве дорог и укреплений, создавая при лагерях необходимые мастерские. Между солдатами и аборигенами устанавливаются экономические связи.

Эти связи составляли один аспект многостороннего экономического воздействия Рима на местное население. Другим явилось распространение римской монетной системы. Прежние золотые монеты некоторых кельтских племен служили скорее символами богатства и социального престижа. Серебро для обмена появилось только к концу эпохи независимости. Римляне не только заменили старую чеканку своей, но и широко внедрили ее в хозяйственную жизнь. Еще бо́льшим было значение распространения римской денежной системы среди народов, которые ее не знали. Развитие товарно-денежных отношений способствовало не только подъему экономики, но и ускорению социального развития западных провинций.

С римлянами в местную среду стали приходить и различные товары, причем не только Италии, но и других районов Средиземноморья. А затем устанавливаются контакты между самими провинциями уже в обход Италии. Возникают довольно тесные экономические связи между Испанией и Галлией, Галлией й Британией. Важным рынком для продуктов испанского и галльского земледелия и ремесла становятся Верхняя и Нижняя Германия со стоящими там легионами.

Развитию торговли способствовало резкое увеличение дорожной сети. Превосходные дороги создавались римлянами прежде всего в стратегических и административных целях, но использовали их и торговцы. Особое значение имели, пожалуй, второстепенные дороги, отходившие от главных и ведшие практически к каждому населенному пункту. И все же водные пути были по-прежнему выгоднее. Усилилось движение по старым морским и океанским путям вдоль испанского и галльского побережья в Италию, вдоль берегов Испании и Галлии в Британию. Реки давали возможность проникнуть глубже в страну. Особо важное значение приобрели р. Ибер в Испании и путь по рекам Родану и Арару в Галлии. Эти реки теперь становятся и важнейшими осями романизации Северо-Восточной Испании и Юго-Восточной Галлии.

С римским завоеванием в западных провинциях появились и подлинные города (в большинстве случаев в период ранней Империи без городских стен), застроенные по правильному плану с такими атрибутами римской цивилизации, как театры, цирки, амфитеатры, храмы. Такие города притягивали не только переселенцев, но и местное население.

И в городах, и на селе принесенные римлянами методы каменного и кирпичного строительства все чаще подменяли старую манеру стройки из дерева или сырцовых кирпичей, крыши стали покрываться черепицей вместо соломы, да и сами дома стали обустраивать на римский манер. Римские приемы стали использовать гончары, ибо это давало им возможность резко увеличить производство. Сельское население заимствовало аграрные культуры, принесенные завоевателями, особенно виноградарство. В I—III вв. виноградарство и виноделие завоевывает Испанию и Галлию. От римского времени ведет свое начало слава современных французских и рейнских виноградников.

Говоря о романизации, нельзя забывать простой факт, что римские установления и культура были принесены победителями и побежденные должны были волей-неволей приспосабливаться. Так, латинский язык был языком администрации, религии и торговли, и его стали использовать местные жители в межплеменных и межэтнических контактах. Римские боги оказались сильнее местных, и людям было выгоднее становиться под их покровительство. Долгое общение с божествами победителей привело в одних случаях к исчезновению или отступлению на дальний план местной религии. В других случаях заметно стремление сочетать новые представления со старыми: старых богов одевали в римские одежды и давали им римские имена, иногда с прибавлением старых.

Особое значение на Западе приобрел культ императора в сочетании с культом богини Рима — Ромы. Отправление этого культа в первую очередь было свидетельством лояльности по отношению к римскому правительству, но не только этим. Почитатели Ромы воздавали дань величию Рима, а с ходом романизации провинциалы, особенно знать, все более чувствовали себя причастными к этому величию. Император же выступал не только как глава государства, но и как всеобщий покровитель. Римско-италийские аристократы свысока смотрели на своих провинциальных собратьев, особенно в I в., и только покровительство императора открывало знатным провинциалам путь к государственной карьере. Низы же провинциального населения смотрели на императора как на «патрона патронов», последнюю надежду в этом мире. Для вольноотпущенников занятие места в коллегии севиров августалов , т. е. жрецов императорского культа, было единственной возможностью подняться в городскую или провинциальную элиту.

Императорский культ имел и определенное политическое значение. Вокруг храмов и алтарей императора собирались на свои собрания представители провинции, а в Лугдуне — всех Трех Галлий. И хотя такие собрания практически власти не имели, они в известной степени все же служили средством выражения нужд общин и даже средством давления на наместника, ибо могли обращаться с жалобами непосредственно к самому императору.

Таким образом, не только раболепие, но и реальные нужды провинций привели к широкому распространению императорского культа. Отправлялся он в чисто римских формах, поэтому тоже служил важным средством романизации.

Римское воздействие пробудило и внутренние импульсы в местном обществе. Ремесленники ради лучшей продажи своих изделий стали изготовлять их, особенно керамику, по общеимперскому образцу. Районы, имевшие стабильные связи с рынком, превращались в важные центры производства различной посуды и тары не только для себя и ближайшей округи, но и для более отдаленных территорий. Из западных провинций широко вывозились и металлы. Порой металл добывали в одном месте, а обрабатывали его в другом. Так, важным поставщиком металла была Британия, а центры металлообработки находились в Галлии. Металлы Британии и Испании, керамика, металлические изделия и скот Галлии, оливковое масло Бетики вывозились далеко за пределы этих стран и провинций. И в этом отношении огромное значение имело снабжение легионов, что открывало провинциальным товарам почти необъятный рынок. Важнейшим контрагентом становилась казна. А сами продукты равнялись на общеимперский стандарт.

Армия поглощала не только провинциальные товары, но и самих провинциалов. Еще при республике римляне привлекали жителей провинции во вспомогательные части. При Империи многие стали служить и в легионах. Во время службы люди оказывались в совершенно новой среде, усваивали, если не знали раньше, латинский язык, проникались римской психологией. Если они не были гражданами, то после отставки становились ими. Вернувшись на родину, ветераны получали землю уже как муниципальные землевладельцы и наиболее ревностно внедряли латинский язык и весь римский образ жизни среди соотечественников. Правда, с течением времени ветераны все чаще оседали ближе к месту своей службы и в колониях, создаваемых для них в Германиях, Белгике или Британии.

Необходимо иметь в виду и перемещение населения. Часто римляне насильственно переселяли людей, особенно из горных крепостей в долины. В других случаях жители сами по разным причинам уходили из родных мест. Часто они устремлялись в крупные города, где надеялись разбогатеть. Многочисленное и разнообразное население собралось в таких городах, как Новый Карфаген, Тарракон, Нарбон, Лугдун или Августа тревиров. В новых условиях, в разноплеменной и разноязычной, а главным образом латиноязычной среде эти люди довольно быстро утрачивали старую культуру, приспосабливаясь к новому. Во многих городах, особенно крупных торговых центрах, жили также пришельцы из Африки, Греции, Малой Азии, Сирии, что придавало этим городам космополитический облик, еще более подрывая основы старой цивилизации.

Привлекали людей также рудники и керамические центры, где существовала возможность заработка. По каким-то причинам отдельные поселки также притягивали пришельцев, а члены исконного рода уходили в другие места. Так, Капера в Испании была первоначально поселением рода гапетиков, но вскоре там появились люди из различных испанских городов и даже из далекой Антиохии Сирийской. На территории Каперы возникли соседские объединения земляков — вицинии . И местные жители объединились в подобную вицинию, названную уже не по роду, а по месту — Каперенская.

Подобные процессы вели к постепенной замене родового объединения территориальным. Образовывались сельские общины. В Галлии они возникали из прежних поселков, часто укрепленных (oppida ). Многие такие поселки спускались с гор на равнину и приобретали новое качество. Иногда они становились городами, даже порой довольно крупными, как Августодун. Во многих случаях они превратились в сельские поселения, как это произошло с мелкими поселками вокруг города Немавса в Нарбонской Галлии.

Все это усиливало классовое расслоение. Люди из низов «отламывались» от старых установлений и форм жизни, превращаясь в рабов и затем вольноотпущенников, в ремесленников и горнорабочих. От прежних условий жизни отходили и представители знати, некоторые, разбогатев и сделав карьеру, становились римскими всадниками и даже сенаторами. А потомки италийских переселенцев даже добирались до трона, как Траян и Адриан из Италики и Антонин Пий из Немавса.

Остававшиеся на своих местах аристократы занимали ведущее положение в своих общинах. Некоторые даже становились членами нескольких общин, занимая там порой высокие посты. Иногда удавалось пробиться и на место жреца-фламина провинции или даже Трех Галлий. Такие люди носили уже чисто римские имена и старались не подчеркивать свое местное происхождение. Так, главы родовых общин испанского племени зелов звались Люций Домиций Силон и Люций Флавий Север. Некий испапец Юлий Патерп был сыном Каптабра, но сам имени Каптабр уже не носил. Сын галла Гая Юлия Отуаневна имел совершенно римское имя Гай Юлий Руф.

Велика была роль гражданской политики. Распространение римского и латинского права вело к перестройке управления общинами, к установлению более или менее однообразных норм римского права, к унификации местного и пришлого населения.

Итак, романизация привела к распаду старого общества, к замене его античным. Старая местная знатъ вошла в правящую элиту Империи, а рядовое население пополнило ряды рабов, крестьян и ремесленников, трудившихся уже в новых условиях. Под влиянием победившего народа туземное общество приняло римские формы.

Однако романизация не была единообразной на различных территориях и в разное время. Взаимоотношения различных факторов определяли ход, темп и результаты романизации в разных провинциях и их частях. Особо надо подчеркнуть роль италийской иммиграции.

Италийские крестьяне устремлялись в провинции, гонимые растущим обезземеливанием, а порой и желанием стать гражданами «первого сорта», чего они никак не могли добиться на родине. Устремлялись они, разумеется, в места, которые были известны богатствами, особенно плодородием, и были более привычными по своим природным условиям. Такими районами стали земли Южной и Восточной Испании и Южной Галлии. Здесь довольно скоро появилось много италийских переселенцев. Так, в 40-е годы I в. до н. э. только на юге Испании проживало не менее 100 тыс. римских граждан. К ним надо прибавить и тех граждан, которые жили на востоке Испании, и, может быть, италиков, гражданства не имевших. Видимо, иммигранты составляли в это время около 1 / 10 населения этих районов Пиренейского полуострова. Учитывая активную роль этой «десятой», надо признать, что она оказывала значительное влиянине на местное население. При первых императорах число переселенцев увеличилось, охватив и Южную Галлию.

Важным было не только само присутствие италийских иммигрантов, но их взаимодействие с местным населением. Города Южной и Восточной Испании и Южной Галлии населяли и италики, и местные жители. И если некоторое время они обитали в разных городских районах, то скоро слились. В таких крупных городах, как Кордуба в Бетике, Новый Карфаген в Тарраконской Испании или Нарбон в одноименной Галлии, и среди городской верхушки, и в низах можно видеть представителей обеих групп населения. И те и другие входили в одни и те же ремесленные коллегии и другие объединения.

Подобные обстоятельства часто возникали и в сельской местности. Во многие сельские общины входили как аборигены, так и переселенцы и их потомки. Здесь возникали приблизительно одинаковые экономические условия. С распространением гражданства исчезали и юридические различия. Включение иммигрантов и местных жителей в рамки одной организации способствовало быстрой и полной романизации туземцев. В Южной Галлии сохранилось больше сельских поселков с чисто местным населением. Но они, располагаясь вокруг сравнительно крупных романизованных или римских городов, со смешанным населением, вовлекались в их орбиту и тоже основательно романизовались.

Так возникла обширная романизованная зона, охватывавшая Бетику, восточную часть Тарраконской Испании, Нарбонскую Галлию и прилегавшие к ней районы Лугдунской Галлии и Аквитании. О Нарбонской Галлии Плиний писал в 70-х годах I в., что она «обработкой земли, достоинством мужей и нравов, обилием богатств... скорее подобна Италии, чем провинции». Это уподобление можно с полным правом распространить также на восток и юг Испании. Здесь местное население было практически полностью включено в социальную и политическую систему Римской державы. В этой части Испании исчезли местные структуры: была ликвидирована система «народов», т. е. старых этнических единиц, и основными ячейками экономической, общественной, административной и культурной жизни стали города римского типа. Даже старые финикийские и греческие колонии превратились в обычные римские провинциальные города.

В Южной Галлии еще сохранялись civitates , соответствующие старым племенным объединениям. Но уже в I в. и здесь столь велико было значение города-центра такой «общины», что сама «община» отступает далеко на задний план. Тот же Плиний чаще называет в Нарбонской Галлии города, а названия civitates выступают как определения местонахождения города. Такие «общины» превращаются в территориальные подразделения провинции, отдаленно похожие на испанские конвенты.

В этой зоне полностью или почти исчезают местные языки, очень мало следов поклонения старым богам, приходит в упадок или даже вовсе исчезает традиционное искусство, не только городские дома, но и сельские виллы строятся целиком по италийскому образцу. И в сельском хозяйстве, и в ремесле, и в торговле распространяются те же формы собственности и организации, xто и в Италии.

В результате во всей этой зоне, охватившей дугой северо-западное побережье Средиземного моря, возникает общество, мало отличающееся от италийского.

На обширных территориях вне этой зоны колонизация была менее интенсивной. Более далекие и менее плодородные земли, непривычный климат, воспоминания о продолжительных войнах в Испании и Британии, преувеличенные слухи о дикости местных жителей — все это останавливало возможных переселенцев. Поэтому колонистами здесь были преимущественно ветераны, да и ветеранские колонии в большинстве районов концентрировались ближе к местам расположения войск. Больше привлекали римлян металлы. Поэтому в горнорудных районах римские граждане селились охотнее.

В зоне слабой колонизации аборигены были территориально разделены. Так, в Кельтиберии ясно различаются местные поселения и римские виллы. В Британии виллы римкого типа располагаются почти исключительно вокруг немногих городов и вдоль дорог. Несмотря на попытки римлян заставить местное население покинуть укрепленные поселения на высотах, те продолжали существовать и в Испании, и в Галлии, и в Британии. Раздельно жили римляне и аборигены и в городах этой зоны. А население тех городов, которые развились непосредственно из племенных или родовых центров, было вообще чисто местным, не считая заезжих торговцев и чиновников римской администрации.

Итак, на этой огромной территории сосуществовали римский и туземные миры. Римский мир был представлен легионами, городами римского типа, которых здесь, однако, было меньше, чем в первой зоне, общинами римских граждан внутри местных городов, сельскими имениями муниципальных землевладельцев и ветеранов, римской администрацией и жречеством общеимперских культов, императорскими имуществами. Туземный мир составляло местное население, во многом еще жившее прежней жизнью. В центре, на севере и северо-западе Испании не исчезали такие родовые объединения, как гентилиции и центурии. Civitates Трех Галлий и Британии долго сохраняли родо-племенной характер. В произведении Плиния именно они, а не города выступают в 70-е годы I в. как основные единицы Белгики, Лугдунской Галлии, Аквитании и Британии.

Разделение двух миров привело к их параллельному развитию, но связи между ними существовали, и римский мир все сильнее воздействовал на аборигенов. И все же их романизация была более медленной и менее глубокой, чем там, где иммигранты и туземцы жили совместно. В той огромной зоне, которую можно назвать романизующейся, существовали два общества; римское и романизующееся местное.

Разные социальные слои по-разному поддавались романизации. Знать в целом охотнее принимала римский образ жизни. Эти люди уже строили городские дома и сельские виллы по римскому образцу, хотя часто сохраняли некоторые черты старого плана, например центральный зал с очагом в галльских виллах, охотно одевались по-римски, старались говорить по-латыни, отстраивали города на римский манер, с удовольствием смотрели на цирковые представления и бои гладиаторов. Но хозяйственная жизнь даже знати больше сохраняла старые формы: в одних и тех же виллах часто жилые помещения имели совершенно римский вид, а хозяйственные постройки и по строительной технике, и по планировке напоминали стародавние.

Низы населения, если не уходили в большие города или на рудники, крепче держались за старое. В Галлии вокруг или недалеко от вилл часто находят деревни либо отдельные хижины точно такие, какие были здесь и до римского завоевания. Особенно много таких хижин в западной части Галлии, вообще менее романизованной, чем восточная.

Особое место занимали земли по Рейну. Это была граница Империи, и порой весьма угрожаемая. Поэтому здесь было сосредоточено большое количество войск, что придавало провинциям военный характер. Легионные лагеря и места стоянок отдельных отрядов привлекали торговцев, ремесленников и всякий прочий люд. Поэтому население скоро стало довольно смешанным, а к переселенцам присоединились ветераны, оставшиеся в привычных за долгие годы службы местах. Около лагерей и стоянок возникали поселения ремесленников и торговцев. Вырастали колонии граждан. Однако собственными ресурсами приграничных провинций воины обойтись не могли. Надо учесть, что значительная часть земли была изъята из хозяйственного оборота для чисто военных нужд. Поэтому сюда шли товары из Галлии и Испании, Африки и Италии, из других регионов римского Средиземноморья. Области, расположенные вдоль рейнской границы, почти ничего не экспортировали, а только импортировали. Они были довольно основательно романизованы, но их романизация носила односторонний характер, будучи преимущественно военной.

Большое количество римских войск находилось и в Британии. В ходе завоевания воинские части продвигались к северу, пока не стабилизировались в районе пограничных валов. В их тылу появились четыре ветеранские колонии. Но кроме этих колоний, городов в Британии было мало. Долгое время здесь был всего один муниципий — Веруламий. Даже Лондиний (Лондон), довольно крупный ремесленный и торговый центр и фактическая столица провинции, получил статус муниципия, по-видимому, только во II в. Римская армия в Британии была гораздо меньше связана с местным населением, чем рейнская; воины легионов и вспомогательных частей обычно доставлялись с материка. Этническая рознь ограничивала контакты не только действующих частей, но и ветеранов. Колонии в Британии не стали такими очагами романизации, как на континенте.

Земельные участки ветеранов располагались вокруг колоний. К городам и дорогам стремились и виллы романизованных британцев, связанные с рынком, городским ремеслом и поставками армии. А за этими пределами продолжали жить почти неизменной жизнью британские крестьяне, сохранившие и древние круглые хижины, и доримские способы обработки земли. Конечно, крестьяне платили налоги, для некоторых своих нужд покупали товары на городском рынке, а чаще у странствующих торговцев, кое-что продавали, так что в какой-то степени втягивались в существующую систему товарно-денежных отношений, но в основном сохраняли натуральное хозяйство.

Британию можно рассматривать как переходную к третьей зоне — нероманизованной. На острове имелись и территории, полностью входящие в нероманизованную зону. Это горные районы в центре и на северо-западе, жители которых занимались скотоводством и не поддавались римскому воздействию. Такие нероманизованные районы имелись и в Галлии, и в Испании, особенно в Басконии. Так, в Басконии в полном расцвете существовал родовой строй, даже еще не достигший ступени военной демократии.

Таким образом, в западноевропейских провинциях Римской империи в I—III вв. выделяются три зоны, отличавшиеся степенью романизации: романизованная, менее романизованная и совсем нероманизованная. Конечно, внутри зон имелись региональные различия, их границы не всегда четки, иногда можно спорить об отнесении конкретной территории к той или иной зоне, но в целом три зоны выделяются достаточно ясно.

В романизованной зоне господствовал, а в менее романизованной развивался рабовладельческий античный уклад. Основной ячейкой хозяйственной, общественной и культурной жизни был город римских или латинских граждан с сельской округой. В Галлии роль этой округи играла civitas , центром которой был данный город. Земельные владения граждан на городской территории были сравнительно небольшими. В зависимости от характера земледельческих культур, плодородия почвы, плотности населения средний размер таких владений был различен: в романизованной зоне он составлял приблизительно 120—200 югеров, т. е. 30—50 га (в Нарбонской Галлии имения были, пожалуй, несколько бо́льшими, чем в Испании) ; в Трех Галлиях и на Рейне имения были обширнее — 400 югеров, а в некоторых районах Белгики достигали 4000 югеров.

Конечно, и уровень жизни землевладельцев был разным. Наряду с хозяевами небольших имений известны богачи, объединявшие в своих руках по нескольку имений. Таким был, например, испанец Публий Руфий Флавс, завещавший отпущенникам жены пригородное имение, что позволяет предположить наличие у него и других владений. Эннии Юлии в Бетике владели Сенианским и Прибрежным поместьями. В Восточной Галлии известны 13 среднего размера (≈ 400 югеров) имений, зависящих от хозяина одной виллы. Поместья одного владельца могли располагаться в разных местах, даже в разных провинциях.

В имениях, расположенных в романизованной зоне, работали преимущественно рабы. Рабство распространялось (хотя и медленнее) и в менее романизованной зоне, переплетаясь там, однако, с доримскими социальными отношениями. В кельтском обществе Галлии и Британии и у кельтиберов Испании была широко распространена клиентела . Теперь это установление внедрялось в сеть античных социальных связей. Клиенты широко эксплуатировались землевладельцами наряду с рабами и даже, может быть, в большем масштабе, чем рабы.

Самую разнообразную ремесленную продукцию изготовляли преимущественно мелкие мастерские. По клеймам амфор, ламп, столовой посуды известны испанские и особенно галльские гончары, в изобилии поставлявшие изделия не только на местный рынок, но и за пределы своих провинций. В таких мастерских тоже использовались рабы, но очень широко был распространен и свободный труд.

Практически во всех западноевропейских провинциях существовала и императорская собственность. Монополией принцепса были рудники, ему принадлежали и некоторые крупные имения— сальтусы . Сальтусы отмечены в Белгике, Верхней Германии, Британии, имелись они и в сенатской Бетике. Эти владения не входили в систему городов и civitates . Часть их могла обрабатываться рабами, а часть сдаваться мелким держателям. То же самое наблюдается и в рудниках, как, например, в Винаскском руднике в Лузитании.

Часть своих земель сдавали в аренду и крупные землевладельцы Трех Галлий, все более закрепляя на земле запутавшихся в долгах арендаторов. Часть этих крупных землевладельцев составляли сенаторы, чьи владения, как и императорские, изымались из ведения городов.

Провинциальная знать постепенно включалась в правящую элиту Рима. Изредка провинциалы начали появляться на высоких постах еще в конце республики. Таков был, например, гадитанин Корнелий Бальб, друг Цезаря. Он входил во всадническое сословие, но близость к диктатору давала ему огромную власть. Его племянник Бальб Младший уже стал сенатором и оказался последним лицом, не принадлежавшим к императорской фамилии, получившим при Августе триумф.

Практика привлечения провинциалов к государственным постам еще больше распространилась при Империи по мере романизации провинций. Клавдий ввел в сенат знать галльского племени эдуев, старых союзников Рима. Хотя италийская знать по-прежнему сохраняла относительное большинство в сенате, число провинциалов там увеличивалось. Оно не было равномерно распределено по разным странам Запада. Испанцы в сенате были представлены больше, чем галлы. Например, при Траяне известно происхождение 153 сенаторов; из них 27 (17%) составляли выходцы из Испании и только 11 (7%) — из Галлии. То же относится к всадникам, занимавшим какие-либо посты в имперской администрации. В I—II вв. таких всадников, происходивших из Испании, было 19 (11% известных нам лиц), а из Галлии — 9 (5%). Конечно, эти цифры надо принимать с оговоркой, но все же они дают представление об относительной роли местной элиты в правящих кругах Империи.

Может быть, относительно меньшая роль галлов объясняется явлением, отмеченным некоторыми исследователями. В Галлии в I в. не раз вспыхивали восстания, обычно руководимые местными аристократами, имевшими римское гражданство. Репрессии после подавления восстаний, видимо, подкосили какую-то часть знати. В надписях богатых галлов II в. редки люди, носившие гордые имена Юлиев и Клавдиев, получившие гражданство от Цезаря и первых императоров. Их место занимают, вероятно, «новые люди», в меньшей степени вовлекавшиеся в общеимперскую элиту.

Наряду с основными социально-экономическими укладами в западноевропейских провинциях существовал и крестьянско-общинный. Свободные крестьяне не исчезли, они имелись во всех провинциях, во всех зонах романизации. Некоторые общины принесли с собой италийские переселенцы; другие возникли в результате разложения родовых общин, как это можно видеть в менее романизованной зоне Испании; третьи явились результатом внедрения в провинциальное общество местных объединений, как это имело место в Галлии.

В центре и на северо-западе Испании, в ряде районов Галлии (особенно на северо-западе — в Арморике), в Британии сохранялись родо-племенные отношения .

Таким образом, ни с точки зрения романизации, ни с точки зрения социальных отношений западноевропейские провинции Римской империи в I—II вв. не представляли единства. И все же ведущее место занимала романизованная зона с господствующим в ней рабовладельческим укладом. В хозяйствах рабовладельцев и землевладельцев античного типа создавалась основная масса продуктов, игравших важную роль в имперской экономике. Города романизованных провинций были главными плательщиками налогов. Рабовладельцы этих провинций были одной из важнейших опор императорской власти. Рабовладельческая знать западных провинций включалась прямо или косвенно в правящий класс государства. Поэтому независимо от того, как складывались отношения в конкретных районах, в целом общество западноевропейских провинций было рабовладельческим античным.

4. ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ПРОВИНЦИИ ПОЗДНЕЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Со второй половины II в. в Галии, Испании и Британии нарастают элементы кризиса. Увеличивается опасность варварского вторжения.

Неспокойно было не только на границах. В Галлии дезертир Матерн собрал целую армию из таких же дезертиров, беглых рабов и разорившихся крестьян и стал грозой землевладельцев Галлии и даже северной части Испании. С трудом Коммоду удалось подавить это движение, ставшее первой ласточкой нового подъема классовой борьбы.

Не меньшее значение имеют другие факты. Вот один испанец благодарит Антонина Пия за освобождение его отпущенника от обязанностей севирата , т. е. позволение не входить в коллегию жрецов императорского культа. А совсем недавно выполнение этой обязанности было пределом мечтаний вольноотпущенников! Все меньше средств вкладывают частные лица в украшение городов и строительство монументальных сооружений. Зато в сельской округе вырастают роскошные виллы. Начался отток богатств из города. Крупные землевладельцы «округляют» свои владения за счет мелких и средних соседей. В 70—80-х годах II в. перестраивается Шираганская вилла в Галлии, превращаясь в роскошный дворец и центр огромного имения, раскинувшегося на несколько тысяч гектаров. Начавшуюся концентрацию можно заметить и в ремесле. Это все свидетельствует о наступающем кризисе античной мелкой и средней собственности и муниципального устройства.

В гражданской войне 90-х годов II в. западноевропейские провинции оказались под властью одного из претендентов на трон — Клодия Альбина. Но и его соперник Септимий Север имел там сторонников. На стороне Севера, например, выступил единственный в Испании легион; города же романизованной зоны Испании стояли за Альбина. В 197 г. около Лугдуна Альбин был разгромлен и покончил с собой. На его сторонников из числа сенаторов и муниципальных землевладельцев Галлии и Испании обрушились жестокие репрессии. За счет конфискаций здесь увеличилась крупная собственность императора и его сторонников. Удар частной торговле горожан нанесло то, что император взял в свои руки торговлю рядом товаров, в том числе оливковым маслом; торговлю расстраивала и инфляция, проводимая Северами.

С другой стороны, военная реформа Септимия Севера, легализовавшая, в частности, солдатские браки и создававшая военные поселения на легионных землях, привела к возникновению на Рейне солдатских средних владений (размером около 400 югеров). Рядом с их виллами появились керамические и стеклоделательные мастерские. Получение гражданства по эдикту Каракаллы теми провинциалами, которые его еще не имели, требовало и перестройки в ряде случаев местного управления. Возможно, что это ускорило некоторую романизацию Британии и способствовало подъему ее экономики.

Таким образом, меры императоров из династии Северов способствовали подъему некоторых районов, ранее большой экономической роли не игравших, и упадку наиболее развитых. Центр тяжести экономического и социального развития начал перемещаться из Южной и Восточной Испании в Центральную, Западную и Северо-Западную, из Южной Галлии в Северо-Восточную, т. е. туда, где сохранялись элементы доримских социальных отношений, где существовали крупные имения, обрабатываемые не столько рабами, сколько клиентами и колонами.

Апогей кризиса наступил после убийства на Рейне взбунтовавшимися солдатами императора Александра Севера в 235 г. Западные провинции, как и всю Империю, охватила эпидемия бесконечных гражданских войн и узурпаций. Такой обстановкой воспользовались варвары. Гражданские войны и германские вторжения вызвали обострение классовой борьбы. Галлию охватило движение багаудов.

Глубочайший хозяйственный упадок, разрыв старых связей, политический хаос были характерны для западноевропейских провинций до середины 80-х годов III в., когда они вместе со всей Империей начали выходить из кризиса. Жизнь восстанавливалась на новых началах.

Во всех западных провинциях, кроме рейнской границы, широко распространились усадьбы-виллы, бывшие центрами обширных латифундий. В Южной и Восточной Испании и Южной Галлии латифундии, как правило, создавались в результате слияния нескольких небольших имений, зачастую принадлежавших ранее разным собственникам. Большинство владельцев латифундий — новые люди, не связанные со старой городской и провинциальной элитой.

Города в этой зоне не исчезли, но их размеры сократились, как это видно на примере Немавса и Арелата в Галлии или Тарракона в Испании, где еще в V в. были видны разрушения III в. Потеряли значение такие символы городской жизни, как театры: так, в Малаге и Арелате они застраиваются жилыми домами. Но сохранилась муниципальная организация. Власть города по-прежнему распространялась на окружающую территорию, хотя та и уменьшилась из-за развития частных латифундий и императорских имений. За городами сохранялось право и даже обязанность иметь свои вооруженные силы.

Экономическое значение города упало. С растущей хозяйственной автономией крупных имений и упадком торговли уменьшилась роль городского рынка. Некоторые виды ремесла, погибшие в III в., так и не возродились. Другие снова набрали силу, как производство керамики и стекла (последнее особенно на Рейне). Но качество значительно уступало изделиям II в.

Таким образом, в романизованной зоне отмечается сосуществование старого античного и нового латифундиального укладов. Носителем первого оставался город, который в рамках древности не феодализировался.

И снова надо особо выделить зону рейнской границы. Эта территория уменьшилась, так как в III в. римляне покинули Декуматские поля. На левом берегу Рейна преобладающим населением стали воины-пограничники — limitanei , бывшие одновременно землевладельцами. Их средние владения размером около 400 югеров преобладали в пограничных провинциях. Постоянная опасность варварских вторжений и сознательная политика правительства, видевшего в воинах-землевладельцах, лично заинтересованных в защите границы, оплот от вторжений, не давали возможности развиться здесь крупному землевладению. Только в тылу вокруг Августы тревиров возникло крупное императорское хозяйство.

В условиях экономического упадка и общей натурализации экономики рейнские пограничники не могли рассчитывать на приток товаров из других провинций. Поэтому произошло некоторое возрождение местного ремесла. Хозяева имений стремились производить все необходимое, даже порой добывая и обрабатывая железную руду. Будучи средними владениями, обрабатываемыми рабами (а не колонами), эти имения стремились к такой же экономической самостоятельности, как и огромные латифундии.

В поздней Империи центр экономического и социального развития передвигается в зону, которая в I-II вв. была менее романизована. Здесь и раньше городов было меньше, а теперь большинство из них переживало значительный упадок. На первое место выдвинулась сельская округа. Это подтверждается интересным явлением. В провинциях бывших Трех Галлий старые названия городов исчезают из употребления. Теперь чаще стали говорить не о городе, а о civitas , центром которой был этот город, а сам город как бы смешивается с округой. Так, Лютецию стали называть Цивитас паризиев (отсюда Париж), Дурокортор — Цивитас ремов (Реймс), Августорит — Цивитас лемовиков (Лимож) и т. д. Ни на юге, ни на Рейне такого не происходит. В экономике этой зоны ведущую роль играют латифундии, обрабатываемые колонами, а в ряде случаев, как в зоне рудников,— императорская собственность. Таким образом, крупная внегородская собственность здесь господствовала.

Хозяева латифундий включались в правящую элиту поздней Империи. Это преимущественно люди, не связанные с прежним господствующим слоем. Так, происхождение императора Феодосия можно проследить только до деда Гонория. Отец видного галльского поэта, политического деятеля и крупного землевладельца Авсония был скромным врачом, не очень-то хорошо знавшим латынь. Испанец Ацилий Север, поддержав в гражданской войне Константина, с победой последнего поднялся до самых верхов аристократии. И все эти люди — не потомки италийских переселенцев, а представители местной знати.

Кризис рабовладельческого общества, нанеся удар элементам римского мира, существовавшим в этой зоне, способствовал развитию туземного. Это развитие состояло в первую очередь в преобразовании местных социальных структур. В Испании оно шло в двух направлениях: превращения родовых общин в территориальные и образования латифундий. В Галлии отмечается исчезновение сельских объединений, растворившихся в латифундиях.

Развитие туземного мира вызвало так называемое кельтское возрождение. Об этом можно судить, в частности, по находкам керамики: сосуды римского типа заменяются иными, воспроизводившими формы и украшения доримского времени. Другое проявление этого «возрождения» — возобновление почитания местных божеств.

Однако надо иметь в виду, что все эти территории оставались в составе Римской империи. Здесь стояли римские войска, остававшиеся, несмотря на варваризацию, существенным элементом римского общества и государства. Все население жило по римскому праву. Экономические связи с другими частями государства ослабли, но не прервались полностью. Языком населения оставался латинский. Местные латифундисты включались в элиту именно римского государства. Таким образом, речь идет не столько о победе местного мира над римским, сколько о слиянии ослабевшего римского и усилившегося туземного в один, обладавший качествами, отличными и от родового кельтского, и от античного римского. На обширных пространствах менее романизованной зоны Испании и Галлии возникает общество романокельтского синтеза. В Британии же более резкие различия между римлянами и британцами привели, вероятно, к тому, что здесь два мира по-прежнему существовали раздельно.

Итак, в романизованной зоне отмечается сосуществование городского и латифундиального укладов, в менее романизованной — господство последнего. На востоке и юге Испании и юге Галлии в элиту вошли некоторые потомки итало-римских колонистов и глубоко романизованного местного населения, на остальной территории представители менее романизованного туземного мира. В одной зоне новое общество рождалось в результате разложения античного, а в другой — в ходе романо-кельтского синтеза. Особое место в этом отношении занимали Британия, где не наблюдалось синтеза, и Рейнская область, в которой искусственно поддерживались отношения античного типа.

Различен был и идеологический ответ на кризис старого мира. Романизованное население ответило на распад римских ценностей принятием христианства. На широких просторах менее романизованной зоны происходит возрождение старых культов. Но постепенно с развитием позднеримских порядков христианство, ограниченное сначало городами, распространяется на более обширные районы, в том числе и на сельские. Перелом произошел во второй половине IV в. Но еще долго даже после объявления христианства единственной легальной религией ему приходилось бороться с язычеством и его остатками, особенно в деревнях.

С конца III в. в Галлии и в меньшей степени в Испании поселяются германцы, которых императоры использовали для защиты Империи от их зарейнских соотечественников. Эти люди принесли сюда новые элементы общинного уклада. Поселение варваров было для ослабевшей Империи необходимостью, так как своими силами императоры уже не могли эффективно защищать западные провинции от варварских вторжений, а собственников этих провинций — от классовой борьбы.

Сохранение империи и ее общественного строя было главной целью политических мероприятий властителей поздней Империи, которые коснулись и западных провинций. Диоклетиан для удобства управления разделил провинции на более мелкие, причем старое деление на сенатские и императорские было упразднено. Константин после очередной гражданской войны восстановил единство государства и продолжил создание новой административной системы. Провинции были объединены в диоцезы , а последние — в префектуры . Все западноевропейские провинции вошли в префектуру Галлию, включившую четыре диоцеза — Британию, Северную Галлию, Виенский диоцез и Испанию. На границах стояли пограничники, внутри провинций — постоянные войска.

Но политическое положение все ухудшалось. Варвары все чаще прорывались в Галлию. Нарастала и классовая борьба. С распространением христианства одной из ее форм стали ереси. В Испании и на юго-западе Галлии распространилось присциллианство, в других районах Галлии — пелагианство. Их объединяло представление о личной ответственности человека перед богом, что логически вело к отрицанию роли церкви, все более становившейся эксплуататорской силой.

Когда в 395 г. Римская империя распалась на Западную и Восточную, Испания, Галлия и Британия вошли в состав первой. Правительство Западной Римской империи пыталось не допустить варварских вторжений, но это ему не удалось. С варварскими завоеваниями и падением Западноримской империи древняя история европейского Запада закончилась.

Внеиталийские подвластные Риму территории, управлявшиеся римскими наместниками. Первыми римскими провинциями стали острова Сицилия (с 241 г. до н.э.), Сардиния и Корсика (с 227 г. до н.э.), затем в 197 г. до н.э. были образованы две провинции в… … Исторический словарь

- (лат. provinciae) вне италийские подвластные Риму терр., управлявшиеся рим. наместниками. Первыми Р. п. стали о ва Сицилия (с 241 до н. э.), Сардиния и Корсика (с 227 до н. э.), затем в 197 до н. э. были образованы две провинции в Испании. К кон … Советская историческая энциклопедия

- (лат. provinciae) подвластные Риму территории (вне Италии), управлявшиеся римскими наместниками (Проконсулами или пропреторами), олицетворявшими высшую военную, административную и судебную власть Рима. Первые Р. п. острова Сицилия (с 241… … Большая советская энциклопедия

Римские провинции - внеиталийские подвласт. Риму терр., управлявш. рим. наместниками. Первыми Р. п. стали о ва Сицилия (с 241 до н.э.), Сардиния и Корсика (с 227 до н.э.), затем в 197 до н.э. были образованы две провинции в Испании. К кон. эпохи Республики… …

Основная статья: Легион (Древний Рим) Данная статья содержит список римских легионов со времени конца республики вплоть до распада империи. До времен империи легионы формировались по приказу Сената на одну или несколько кампаний и не представляли … Википедия

Герб Папского престола Папство богословский и религиозно политический институт католицизма, устанавливающий Папу Римского главой всей Католической Церкви. В Римско католической Церкви Папа также является верховным правителем Святейшего Престола … Википедия

Провинции римские - терр., завоев. Др. Римом, вне Апеннинского п ва и управлявш. рим. наместниками. Ко 2 в. н.э. в состав П. р. входили: Сицилия (первая П. р.; захвачена в 241 до н.э.; превращена в провинцию в 227 до н.э.), Сардиния и Корсика, Испания,… … Древний мир. Энциклопедический словарь

I.10.8.5. Римские наместники - ⇑ I.10.8. Испания Публий Корнелий Сципион Эмилиан (209 05). Луций Корнелий Лентул, Луций Манлий Ацидин (205 200). Гней Корнелий Лентул, Луций Стерциний (199 198). 197 до Р.Х. 475 Р.Х. римские провинции Бетика, Ближняя (Тарраконская) Испания и… … Правители Мира

Книги

• Орел в песках , Скэрроу Саймон. Власть Римской империи в далекой восточной провинции Иудея под угрозой. К границе подошли мощные войсковые соединения извечных врагов Рима - парфян. Вот-вот вспыхнет мощное восстание…
• Бич Божий , Сергей Шведов. Империя теряет свои земли. В Аквитании хозяйничают готы. В Испании - свевы и аланы. Вандалы Гусирекса прибрали к рукам римские провинции в Африке, грозя Вечному Городу продовольственной…

Государственный аппарат Римской республики возник и оформился еще в то время, когда Рим представлял собой типичный город-государство. Этот аппарат отвечал интересам и нуждам сравнительно небольшой общины граждан, строившейся на относительно примитивных основах. Теперь же, когда Рим превратился в крупнейшую средиземноморскую державу, старые республиканские учреждения оказались непригодными, не отвечающими нуждам и интересам новых общественных слоев.

Консервативность и устарелость республиканского государственного аппарата, его несоответствие новым условиям впервые дали себя знать еще при попытке разрешения проблемы управления завоеванной Италией. Римлянам не удалось создать единого, централизованного италийского государства, но пришлось лишь ограничиться организацией довольно пестрой федерации общин, среди которых Рим был лишь наиболее крупной, занимавшей господствующее положение, главным образом благодаря своим военным силам.

Еще более ярким примером устарелости и несоответствия республиканского государственного аппарата новым задачам является организация управления римскими провинциями. Когда Рим оказался обладателем огромных заморских территорий, то сразу обнаружилась полная неприспособленность государственного аппарата для рациональной, с точки зрения самого господствующего класса, эксплуатации этих территорий. Римская система управления провинциями ярко вскрывает картину бессистемности и примитивности методов эксплуатации провинций.

В середине II в. до н. э. в состав Римской державы входило девять провинций: шесть на Западе - Сицилия, Сардиния, Корсика, Цизальпинская Галлия, Испания, Африка, и три на Востоке - Иллирия, Македония, Азия. Правовое положение городов в этих провинциях было различно: большая их часть относилась к категории зависимых общин, платящих налоги. Наряду с зависимыми общинами существовали «свободные общины», пользовавшиеся полной автономией и иногда даже освобождавшиеся от уплаты налогов. Права некоторых общин устанавливались специальными договорами, и такие общины назывались договорными. Таким образом, римское правило «разделяй и властвуй» применялось и здесь.

Провинциальная система управления складывалась постепенно и в значительной мере стихийно. Не существовало никаких общих законодательных установлений, касавшихся провинций. Каждый новый правитель провинции, вступая в свою должность, обычно издавал эдикт, в котором определял, какими принципами он будет руководствоваться при управлении провинцией.

В качестве правителей или наместников провинций римляне посылали сначала преторов, а затем консулов по окончании срока их полномочий в Риме (проконсулов). Наместник назначался для управления провинцией, как правило, на год и в течение этого срока не только располагал в своей провинции всей полнотой военной, гражданской и судебной власти, но фактически не нес никакой ответственности за свею деятельность перед римскими властями. Жаловаться на злоупотребления жители провинций могли лишь после того, как наместник сдавал свои дела преемнику, во такие жалобы редко имели успех. Таким образом, деятельность наместников в провинциях была бесконтрольной.

Почти все провинциальные общины облагались прямыми, а иногда и косвенными налогами, главным образом таможенными сборами. На местное население помимо налогов ложилось всей своей тяжестью содержание провинциальных

Классовая борьба в римском обществе во II в. до н. э. наместников, их штата, а также римских войск, расквартированных в провинциях. Но особенно разорительной для провинциалов была деятельность римских публиканов и ростовщиков. Компании публиканов, бравшие на откуп сбор налогов в провинциях, вносили в римскую казну заранее определенные суммы, а затем выколачивали их с огромными излишками из местного населения. Хищническая деятельность публиканов и ростовщиков разоряла не только мелких землевладельцев и ремесленников, но и провинциальную знать, провинциальные города, разоряла целые страны, некогда цветущие, а жителей этих стран низводила до положения рабов.

Римское общество представляло собой пеструю картину враждующих классов. Среди свободного населения шла напряженная борьба за землю между крупными и мелкими землевладельцами, представленными в Риме, в первую очередь, сельским плебсом. Внутри самого класса рабовладельцев начинала разгораться борьба между землевладельческой знатью (нобилитетом) и новой торгово-ростовщической аристократией (всадничеством). Всадничество стремилось к самостоятельной политической роли в государстве и в этой борьбе против политически всесильного нобилитета блокировалось иногда с сельским, а затем с городским плебсом. Городской плебс к этому времени превращается в такую политическую и социальную силу, которая хотя и не имела самостоятельного значения, но в качестве союзника или врага могла оказать решающее влияние на исход того или иного политического столкновения. Отражением всех этих сложных, часто переплетающихся между собой линий борьбы служат бурные политические события эпохи кризиса и падения республики. Важным результатом социального и политического развития в рассматриваемую эпоху является факт расширения господствующего класса Римской державы, включившего теперь в себя слои муниципальной, т. е. италийской, а затем и провинциальной знати. Этот процесс во II в. до н. э. еще только намечался, но он имел определяющее значение, так как именно эти новые элементы господствующего класса менее всего были заинтересованы в сохранении традиционных республиканских форм.

В результате развития рабовладельческого способа производства до крайности обостряется в этот период основное противоречие римского общества, противоречие между антагонистическими классами - рабами и рабовладельцами, что, в свою очередь, приводит к высшей форме классовой борьбы в древности, к восстаниям рабов невиданного прежде размаха. Сначала это были отдельные и разрозненные вспышки, как, например, заговор рабов во время второй Пунической войны, глухо упоминаемый Ливнем, как заговор рабов в Лации (198 г. до н. э.), в результате раскрытия которого было казнено 500 заговорщиков, или, наконец, восстание рабов в Этрурии в 196 г. до н. э., на подавление которого пришлось бросить целый легион. Но в дальнейшем эти отдельные, разрозненные вспышки разгораются в огромный пожар «рабских войн»: таковы грандиозные сицилийские восстания и великое восстание рабов под руководством Спартака.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Воинская обязанность в состав провинции империи, определяется соответствующим инструментом (закон provinciae ) Свою позицию. Такая же ситуация отдельно регулируются отдельными Римских городов в провинциях. Некоторые из них предоставляют только военные, остальные не платить налоги, иметь свое собственное судебной системы. Такие вопросы были дополнены губернатора указов.
Главной задачей было сохранить провинции Рима, или, вернее, римский народ, который обычно проявляется в так называемые. daninie зерна . Но люди должны были обязаны обеспечить другие бытовые услуги. Как и следовало ожидать, сбор этих налогов, являются весьма прибыльной оккупации, особенно в тот же орган часто принимается, могли бы на некоторые, но это не значит, что небольшие неровности. Чтобы избежать этого, 149 лет до н.э. в силу Lex Калперния трибуналом, учрежденным должностными лицами взятки (queationes perpetuae-де-ребус repetundis .)

Слово Provincia означает степень официальные полномочия для него poruczone.
Распределение полномочий provinciae решенный Римский сенат И приведение в должность, только рисовать. Совет был получен для провинции, но Сенат может также предоставить prorogatio Империи . Он также распределение провинции без проведения процедуры отбора образцов (Дополнительные Sorte ), Но этот обычай был использоваться крайне редко.
Во главе провинции первых стали магистратов . Их количество зависит от числа провинций. В 227 лет до нашей эры, их число возросло до 4 197 до н.э., при подключении двух испанских провинциях, возросло до 6 В особых случаях, например в случае войны, проведение провинциальных дела, было решено возложить на Консулы . После 146 лет до нашей эры, в результате область, т. е. Африка и Македония , Принято решение о модернизации системы распределения небольшой провинции, введения института так называемого расширения губернаторство. prorgoatio Империи .
Кроме того, губернатор провел судебной системы, с помощью (Consilium ), Состоящий из представителей римских граждан, проживающих в провинции. Поскольку губернатор не подал апелляцию в апелляционный суд.

Хронологически первым область для рассмотрения Сицилия А потом Корсика и Сардиния , После приобретения Римской империи Война punnickiej . Дальнейшее расширение границ произошло в результате последующего столкновения с Карфагеном, Второй мировой войны punnickiej , Когда власть римских продлен до организовано в 197 до н.э., два испанских провинциях: Дальнейшее Испании (Скрытый ) А Ближе (Citerior .)
Последующие годы были наполнены последние территориальные приобретения. Македонский борьба провели во втором веке до нашей эры привело к созданию провинции Македонии в 148 до н.э. чуть позже, в 146 до н.э., как результат III Пунической войны на развалинах Карфагена был разбит Африке.

В том же году часть территории была включена в Греции в Македонию. Территорий, разделенных лишь в 27 г. до н.э., образуя вместе с Эпир, область Ахея . В 129 до н.э., земли королевства в провинции оказалось pergamońskiego Азии. В том же году, в результате завоеваний на побережье Ilyrysjkim часть завоеванных землях, был включен в провинции Македония.
Вскоре Римской империи, а также включены новые земли на северо-западе. Ранее, в конце третьего века до нашей эры, была завоевана полоса земли известен как Галлии (Галя Cisaplina ), Который был организован в провинции примерно до 81 до н.э., а впоследствии известный также как Галлии Галлию Zaalpejska Narbońską (Галя Narbonensis ), Который в 121 до н.э., был организован в новой провинции (Галлия .) Последнее завоевание этих земель произошло только для Юлий Цезарь .

Расширение Риме совпало с мрачной решимостью, пока первые века до н.э. Именно тогда, что ряд территорий, захваченных на востоке страны. Уже в 102 году до н.э. был завоеван Киликии, в 96 до н.э. Киренаики Организованный в 66 до н.э., как Киренаики и на Крите в 75 до н.э. взял на себя Вифинии, а 64 лет до нашей эры была организована провинциях Сирии, которая уже начала завоевания в 66 до н.э., и Вифинии и Понта. В 58 г. до н.э., был включен Кипр . В 30 г. до н.э., империя была включена Египет А 25 Галатам .
В период 1916 по 1912 годы до нашей эры были получены Recja, Норик, Паннония, и альпийские провинции, но лишь частично.